Мне 18, я учусь на первом курсе. У нас обычная семья: мама, папа, я и младший брат. Но последнее время я не могу спокойно находиться дома. Мама все время подкалывает папу. Она говорит, что «шутит», но эти «шутки» — о том, какой он медлительный, как он не умеет чинить вещи, как плохо одевается.
А он — молчит. Или смеется натянуто. Он ведь добрый, терпеливый, всегда был рядом, когда мне плохо. А мама его будто… гнобит. Мне от этого неприятно. Я пыталась сказать ей, что это некрасиво, но она отмахивается: «Не лезь, это наши дела».
Но мне больно видеть, как мой отец теряет достоинство. Это нормально, что я хочу встать на его сторону?
Катя, 18 лет
Катя, здравствуйте.
Кажется, вы находитесь в непростой внутренней точке: вы становитесь свидетельницей того, как один из близких вам людей регулярно оказывается в уязвимой позиции, и вы чувствуете, что происходит что-то невыносимое и болезненное.
Вы задаете вопрос: «Нормально ли, что я хочу встать на сторону отца?»
Да, это совершенно понятно. Вы хотите защитить того, кто для вас был источником опоры, заботы, стабильности. И одновременно с этим вы, похоже, чувствуете, что вас словно исключают из семьи, когда мама говорит: «не лезь». Это может вызывать бессилие, злость, растерянность — ведь вы уже не ребенок, и то, что происходит, затрагивает вас.
Вы тонко замечаете динамику: мама говорит, что это «шутки», но вы чувствуете, что за ними стоит что-то другое — неравенство, обесценивание, возможно, агрессия. И вы видите, как отец, добрый и терпеливый, словно исчезает, теряет достоинство, становится тише. Это тяжело — видеть уязвимость того, кто был для вас сильным. И не иметь возможности это остановить.
То, что вы чувствуете себя плохо от происходящего, — проявление вашей эмпатии
Иногда дети в семье начинают остро видеть то, что раньше казалось привычным или нормальным. И это может быть болезненным открытием: понять, что в семье есть что-то, что разрушает — пусть и не громко, без скандалов.
Возможно, сейчас вы впервые встаете перед задачей отделения — не только как взрослеющий человек, но и как тот, кто начинает видеть родителей не через детскую оптику, а как двух разных взрослых с их историями, сложностями, защитами. Это непростой путь. Но в этом взрослении есть важное: начать различать, где заканчивается ваша ответственность ребенка — и где начинается ответственность родителей за свои отношения.
Вы не обязаны быть миротворцем между родителями. Но у вас есть право на свои чувства, свою боль, свою тревогу и на поиск способа быть в этом, не подавляя чувств, но и не разрушаясь ими.
